В рамках проекта «Польские окна» в Доме кино показали фильм Яна Комасы «Тело Христово». Картина демонстрировалась на последнем ММКФ и в прокате в нашей стране не была. Она слишком неоднозначна для российского проката.
Перед показом выступили представитель Польского культурного центра в Москве Евгений Ступинский и киновед, кандидат философских наук Денис Вирен. Денис дал портрет режиссера и анализ фильма на фоне картины польского кинематографа в целом. Евгений поделился своими впечатлениями о картине и обрисовал ближайшие планы совместных показов.
По аннотации фильма «Тело Христово» все, казалось бы, не так и сложно – парень уверовал, решил свою веру донести людям, сделать им добро, но, как известно, ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Но так ли это? Наказание ли получает Даниэль или бессмертие души через духовное перерождение? «Тело Христово примите, источника бессмертного вкусите» – поется на Литургии во время Таинства Причастия. И мне видится, что Даниэль своим поступком, своим поведением сораспялся Христу.
Молодой парень хочет стать священником, но он сидел в колонии, а это каноническое препятствие рукоположению. Он должен работать на лесопилке, но Провидение решает иначе – он становится священником. Случайно Даниэль соврал или намерено, не совсем понятно – поначалу он вроде бы даже хочет признаться, но механизм уже запущен, и никуда не деться. И он начинает служить – Христу и людям. Прежде всего, людям. Даниэль пытается научить их прощать и любить, просить прощение и не обижать слабого. «Простить не значит – забыть, простить значит – любить». И вот эту свою любовь он пытается донести до людей.
Он находит общий язык с подростками – а это очень важно, с жителями поселка, которых постигло большое горе (он дает им его выплеснуть, выкрикнуть, и становится легче), учит людей принимать друг друга.
Да, герой по большому счету далек и от идеала, и от монашеской жизни католического ксендза тоже, но он такой, какой есть, зато в нем нет лицемерия и ханжества, он открыт людям. И он несет им свет. Свет прощения самих себя и окружающих, свет добра и любви.
Вспоминается рассказ одного священника, что дети играли в Евхаристию и, разложив на камне тряпочку и хлеб, читали тайносовершительные молитвы, которые слышали и запомнили в храме. И когда они произнесли слова, после которых на Престоле у священника просфора становится Телом Христовым, в камень, на котором лежали их дары, ударила молния и все сожгла. Дети не пострадали, а претворение совершилось. Так и здесь – не знающий толком молитв, не рукоположенный Даниэль становится священником, потому что является таковым по духу, что ли. Сказано «Чистые сердцем Бога узрят» – и он из таковых. А еще из тех грешников, которых не гнушается Господь.
Но… всему бывает конец. Приезжает ксендз из колонии и узнает Даниэля, тот вынужден признаться во всем и вернуться обратно. И когда он снимает сутану и идет по проходу между людьми, это, с одной стороны, его Голгофа, с другой их сопереживание ему и принятие того, что он им проповедовал. Они прощают его за ложь, потому что она принесла им возможность простить самих себя.
Окончание для меня неясно. Герой бежит от толпы, которая готова его убить и, вероятнее всего, погибает. Мне кажется, именно так становятся мучениками, но в глубине души хочется, чтобы он не погиб.
Еще хочется отметить потрясающую игру Бартоша Белени и великолепную операторскую работу Петра Собочински-мл. Группа фильма очень молода – им нет еще и тридцати. И эта молодость позволяет быть дерзкими и рушить каноны, а, может быть, создавать свои?
Елена Ульянова, киновед
Комментируйте новости Союза Кинематографистов в социальных сетях: ВКОНТАКТЕ, Instagram и Facebook!
