Российские программы 43 ММКФ. День за днем. Кино – искусство компромиссов


Фильм с многозначным названием «Конец фильма» режиссера Владимира Кота, который еще и сыграл в нем одну из, на мой взгляд, главных ролей, это, по словам кинокритика Ирины Павловой, кино о кино, которое почти не снимают. «Кинематографическая жизнь перестала быть тайной, все уже показывают и рассказывают в желтой прессе, – отметила Павлова. – Но кино о кино это не про то, кто кого, с кем и куда, а про те невидимые миру слезы, про проблемы, про решения, волнения, мучения, в общем кино про кино. Это авторский фильм, и я понимаю, почему режиссеру однажды хочется рассказать о том, что происходит в кинематографе за кадром. Это важно, это часть его жизни и в каком-то смысле это и часть нашей жизни тоже».

Будучи ребенком из киношной семьи, то есть, варясь в этом процессе с детства. Я тоже очень хорошо понимаю и то, что сказала худрук российских программ ММКФ и самого Владимира Кота. Хочется рассказать правду о том, что происходит и на съемочной площадке, и дома у режиссера, и в его душе. Что происходит с ним самим, когда он хочет сделать кино на Оскар, а снимает «болты в томате». Помню, как в бытность работы редактором на киностудии пыталась запустить на картину или хотя бы сюжет молодых операторов. В производственном отделе говорили – нельзя, у него тарификация ассистента (из ВГИКа выпускались с ассистентской тарификацией). Но как ему стать оператором, если надо иметь несколько названий, чтобы получить категорию? Такая вот дилемма. Так же и с режиссерами – «покажи себя, и тебе дадут снять свое», – говорит герой Владимира Кота герою своего фильма. Только вот мы, сидящие в зале, прекрасно знаем – не всегда это работает, а что работает – неясно. И когда Митя сидит мечтает – чтобы попасть в Берлин надо сделать вот так, а в Канны – вот так – зал смеется, только на самом деле смех этот горький, потому что как у Гоголя: «над кем смеетесь – над собой смеетесь». Ситуация режиссер – продюсер тоже очень живая. Я уже писала, что кино становится продюсерским, и они решают – кто будет снимать, кто играть, и на какой фестиваль посылать картину. На самом деле это ужасно, потому что главным человеком в фильме, его автором должен быть режиссер. Это его ребенок, а получается, что он как суррогатная мать – только снимает, а «воспитывает» продюсер.

Героя все время кидают из стороны в сторону, унижают – тот же призрак Мастрояни в том числе, да и сцена в ванной, она в итоге для героя унизительна, на мой взгляд. Все пытаются от него что-то поиметь, а потом его же обвинить, если не получилось или получилось не то, что хотели. А он сам в итоге порефлексировал и вернулся к тому, с чего начал, но тогда стоило ли рефлексировать?

Режиссер. Которого играет сам Владимир Котт, все-таки сбежал из своего беличьего колеса. Да, самоубийство – не выход, и свое кино он больше не снимет, но и конъюнктуру снимать не будет. Так что в какой-то степени это выход, на который герой картины Митя не способен, потому что трус. Да, чтобы застрелиться, нужна смелость.

Хочется отметить игру Валентина Самохина – мимика, жесты, в нем все играет, он так молча кричит, что становится страшно. И, конечно, Егор Бероев – Мастрояни. Он очень глубокий и разноплановый актер, но тут он для меня лично открылся с еще одной стороны. Он вроде как подначивает героя, смеется, но при этом мы видим трагедию мастера, трагедию невозможности примириться с самим собой и с окружающим миром, потому что ты и этот мир «две вещи несовместные».

Современное искусство – удивительная находка, и снова вопрос без ответа, самое главное отец не успевает сказать сыну. И герой не говорит дочери, что любит, ему просто страшно становиться дедом, хотя на самом деле это не так, мы видим и понимаем, что он говорит не то, что хочет, а что хочет – не может высказать. Один раз Митя пытается выговориться, но и тут его обламывают удочками. И он сникает, принимая правила игры.

Очень хороша музыка в картине, и этот легкий музончик, которому хочется похлопать в такт на проходах героя, и «Погоня» из «Неуловимых» и «Хоральная прелюдия Баха» на аккордеоне. Все читается, и некие вторые смыслы тоже ощущаешь, и, наверное, поколение режиссера ощущает их в цитатах из «Звездных войн», но мне это не откликнулось, как остался непонятым и финал с ямой, над которой стоит Митя. Осталось странное ощущение недоговоренности.

И тем не менее фильм, на мой взгляд, получился. И я согласна с Владимиром Котом, который сказал перед показом: «Каждый режиссер должен в своей жизни снять кино про себя. И тогда начинается совсем другой процесс внутри. Потому что кино это, искусство компромиссов, а душа вообще не хочет компромиссов, и как в этом выжить – про это, собственно, и фильм».

Елена Ульянова, киновед

Фото: Елена Лихачева

Комментируйте новости Союза Кинематографистов в социальных сетях: ВКОНТАКТЕ, Instagram и Facebook!